Игорь Райхельсон: Все ищут новые ощущения
В Третьяковской галерее на Крымском валу продолжается «Т фестиваль», объединяющий классическую музыку, визуальное искусство, поэзию. Он предлагает не просто ночные концерты в атмосфере полотен великих русских художников ХХ века, а особую философию слушания музыки.
Позади уже три программы, в которых приняли участие такие звезды, как скрипач Кристоф Барати, «Академия Кронберг» (Германия), пианист Борис Березовский и виолончелист Александр Князев. 26 октября фестивальный марафон продолжит Юрий Башмет и его ансамбль «Солисты Москвы», а завершит его 24 ноября Квартет имени Бородина. О том, чем необычен и привлекателен такой формат концертов, рассказал художественный руководитель и соучредитель фестиваля – композитор и пианист Игорь Райхельсон.
– Как вы думаете, что заставляет человека в 10 вечера идти на концерт?
– Формат ночных концертов не мы придумали, они есть в Европе, в Америке, есть уже и в Москве. Что движет людьми? Все ищут что-то новое, новые ощущения. Концерты, которые начинаются в 7 вечера и заканчиваются в 9.30, проходят каждый день. А наш формат продуман так, что у человека есть возможность в субботу пойти поужинать, а потом – вместо того, чтоб спать – продолжить вечер. Суббота дает возможность развлекаться допоздна, потому что в воскресенье не надо на работу. Люди приходят, общаются, легкий фуршет… Но главное, что они попадают в гениальную атмосферу Третьяковки, атмосферу живописи ХХ века, она у них, как на ладони, и они могут насладиться великим полотнами не в окружении сотен людей, а по сути в приватной обстановке. А потом послушать музыку. Мы пытаемся уйти от жесткого формата академического концерта, ориентируясь на то, как это было в XVIII-XIX веке, на концерты салонного плана: кто-то читал новое стихотворение, кто-то – может даже Моцарт – играл новое произведение.
предоставлено пресс-службой
– В одном из интервью вы сказали, что когда слушаешь музыку в поздний час, это меняет ее восприятие.
– Да, ведь это не та ситуация, когда человек заранее имеет билет и четко знает, что в 7 часов он сядет в кресло и прослушает 2 часа музыки. На наши концерты он идет в более легком, неформальном настроении, после бокала-двух вина – хотя это не главное, – и слушает музыку как бы не запланировано. Он просто так проводит вечер. Это такой реверанс в сторону свободного восприятия. Мы предлагаем музыку серьезную, и такой формат дает возможность воспринимать ее более легко.
– Кажется, вы успешно режиссируете не только концерт, но и целый вечер человека.
– Я не единственный, кто все придумал, у нас большая команда. В первую очередь, это Емельян Захаров, бессменный руководитель галереи «Триумф», и директор Третьяковской галереи Зельфира Исмаиловна Трегулова, которая изначально поддержала эту затею. Наш фестиваль – синтез идей многих людей. Само действо в музее предполагает нечто особенное, и не забывайте, что у нас камерная ситуация, зал вмещает около 250 человек. Такой концерт не для всех; не в том смысле, что невозможно попасть, просто мы понимаем, что тысячи людей не пойдут слушать серьезную музыку в 10 вечера.
предоставлено пресс-службой
– Так или иначе, у фестиваля есть оттенок элитарности: цены на билеты, время проведения…
– Наверное, это по определению и дает оттенок элитарности, хотя самоцели такой нет. Серьезный концерт – а у нас много современной музыки, сложной для восприятия – не развлекательное событие. Вот это и есть элитарность. Людей, которым такая музыка интересна, наверное, по определению не много.
– Как сложилось именно необычное видение репертуарной концепции фестиваля? Ведь намного проще было играть репертуарные хиты.
– Репертуар диктует музей. Наш формат сразу был заявлен как музыка современных композиторов и редко исполняемая музыка русских авторов. Мы можем себе это позволить, ведь у нас нет сложностей, которые есть у филармонии, которой надо продавать билеты каждый день. Может быть, они хотят играть музыку Александра Чайковского – и иногда играют, – но надо понимать, что нельзя давать много музыки современных композиторов, иначе бизнес будет хромать. Нам не надо каждый вечер заполнять 2000 мест, и мы можем дать публике возможность слышать то, что они, скорее всего, в БЗК не услышат.
предоставлено пресс-службой
– Да, программы концертов отличные, очень интересные. Кто их придумывает?
– К сожалению, из-за ремонта музея мы не смогли до конца воплотить нашу первоначальную идею – музыку, в зависимости от направления, играть в залах с соответствующей живописью: серебряный век – в одном, соцреализм – в другом, авангард – в третьем. В итоге пришлось остановиться на зале №16, самом большом в новой Третьяковке.
Каждый концерт имеет тему и название. Например, «Витебск» – дань городу, где родились Шагал и Малевич. Я тоже родился в Витебске, поэтому в той программе прозвучала премьера моего квинтета «Далекие сны детства», посвященного деду. В тот вечер на переднем плане повесили картину Шагала «Венчание», а Виктор Ясулович прочитал фрагмент из книги художника. Так тема каждого концерта выражается в музыке, изобразительном искусстве и художественном слове. Следующий концерт 26 октября называется «Страна, которой нет»: он посвящен музыке композиторов советского союза – Вайнберг, Мирзоян, Шостакович.
– Я была на концерте «Единство противоположностей», где Борис Березовский и Александр Князев прекрасно играли музыку Скрябина, Рахманинова и Метнера. Признаюсь, в сочетании с живописью соцреализма 1920-30-х годов она давала неожиданный резонанс. Думали ли вы об этом?
– В Третьяковке я не могу пройти прямо в зал, все время сворачиваю куда-то, иду мимо Филонова, Малевича, Горчаровой… Когда человек проходит через это безумно прекрасное искусство, он еще до концерта наполняется духовно, и у него рождается иное восприятие музыки. На это мы и рассчитываем. Судя по откликам, по тому, как люди охотно ходят и как хотят вернуться, у нас действительно получается делать что-то особенное.
– А вы какую живопись любите?
– У меня много любимых художников. Все мы любим Ван Гога, Рембранта, Брейгеля и Караваджо, я очень люблю импрессионистов, часто хожу в Пушкинский музей в новую коллекцию. Период, представленный в Новой Третьяковке, мне очень дорог; из этой эпохи мой любимый художник, пожалуй, Филонов – там подобраны потрясающие его полотна. И я счастлив, что именно в этом храме искусства происходит наше действо.
– Меня поразило, что после концерта, в первом часу ночи, дамы-смотрительницы никого не выгоняли, а давали возможность осмотреть еще раз ближайшие залы. На фоне скандалов с запретами на разговоры в музее это особенно поразительно. Много ли усилий пришлось приложить, чтобы организовать фестиваль в таком большом и, в общем-то, консервативном музее?
– Нам помогает огромная поддержка директора. Зельфире Исмаиловне очень нравится идея нашего фестиваля, она не пропустила ни одного концерта – при ее-то расписании! Поддержка такого человека решает 95 % проблем. И спонсоры быстро поняли, что проект интересный, благодаря чему уже в первый год мы проводим фестиваль на таком высоком уровне. Есть и потенциальные спонсоры, которые побывали на концертах и хотят поддерживать фестиваль на будущий год. Я даже не ожидал, что все раскрутится так быстро. Но мне кажется, что и для Третьяковки это отличная история.
– Да, хороший пиар для верхней коллекции. Часто приходится слышать, что там довольно пустынно, а посетители рвутся только на временные выставки.
– Просто люди привыкли, что великие полотна, которые там представлены, – есть и никуда не денутся, а выставка Ларионова – временная, надо скорее идти, потому что потом не будет. Эффект чисто психологический.
– В концертах участвуют отличные музыканты, многие из них – ваши давние друзья и партнеры по сцене. Вы не случайно собрали именно их под крышей фестиваля?
– Первый год психологически очень важен. На кого мне опереться, если не на друзей? Юрий Абрамович Башмет – человек, который открыл меня, как композитора, и конечно мне хотелось, чтобы он со своим потрясающим ансамблем «Солисты Москвы» участвовал в первом сезоне. С Александром Князевым и Борисом Березовским мы дружим, вместе выступаем, но они же потрясающие! Березовский для меня – лучший пианист, живущий в России, Князев – бесспорно лучший виолончелист. Они очень разные, но вместе играют совершенно фантастически, соединить их в дуэте – большая удача. Да, в первый год я опираюсь на друзей, лучших музыкантов страны, а дальше мы будем развиваться, приглашать артистов из других стран – никаких географических ограничений нет. Будем подбирать исполнителей в соответствии с идеями тех программ, которые хотим представить.